Все блоги

Международный балетный фестиваль, организованный Фондом развития культуры и искусства, завершился в Ташкенте. Столица Узбекистана в дни фестиваля стала местом, куда съехались звезды мирового балета. Корреспондент Plov.Press рассказывает, что он увидел на сцене ГАБТа имени Алишера Навои и делится мнениями именитых хореографов и артистов.             

Поразил нашу публику “Балет Мориса Бежара в Лозанне” своим прославленным “Болеро”. Когда зазвучала гипнотически-ритмическая музыка, в которой нарастало напряжение, зал театра словно наэлектризовался. Сюжет миниатюры — испанская таверна, на столе соблазнительно танцует девушка, вокруг нее собираются постояльцы, наваждение ритма ее танца мужчин распаляет, они включаются в действо, в конце на столе кульминация-экстаз.

А я в ритме барабанов слышу войну. Танцовщицу поначалу принимаю за андрогина (широкие плечи, узкий таз, невыдающаяся грудь), в ней ни капли соблазнительности, зато много резкости и агрессии. В мужской хореографии чувствую враждебное начало, мне кажется, что девушка борется с толпой. Экспрессивно – глаз не оторвать. Возможно, моя оптика искажена, потому что во всем этом любви нет.

— Мы ездим с этой программой по многим странам, встречаем разную публику, для нас большая честь привести свое искусство в Узбекистан, — рассказал ташкентским журналистам Жиль Роман, художественный руководитель Балета Бежара. — Рады, что здесь 18 артистов из труппы театра Навои участвуют в “Болеро”, их удалось ввести в спектакль в течение 2 репетиционных дней. Совмещение классического и современного балета — интересно, мы ищем новое видение, внедряем современное прочтение, трансформируем классику. Я никогда не говорю о своей хореографии, предпочитаю, чтобы зрители говорили мне, что они видят, что думают, чувствуют.

Британский хореограф Акрам Хан и его команда переосмыслили в своей постановке “Книга джунглей в новом исполнении” путешествие Маугли глазами беженца, оказавшегося в мире, опустошенном воздействием изменения климата.

Громкий звук, современная анимация, хореография, имитирующая животных, с элементами уличных танцев. Кроме того, балет озвучен в а-ля-диснеевском стиле. По сути, зрители увидели детско-подростковое танцевальное представление с шикарными современными спецэффектами. Но я ждала экологической тематики, заявленной в афише, хотелось увидеть современную именно балетную хореографии, прочувствовать глубину высокого искусства. Возможно, в тексте содержались какие-то идейно значимые посылы, но он звучал на английском, а по реакции зала было видно, что большинство не понимает. Да и в балете смыслы выражаются хореографией, а не словами. Зато маленькие зрители были в восторге от такой мультимедийной подачи.

— Месседж Акрама Хана в спектакле — надо сохранять землю, природу, в каком состоянии мы передадим ее детям зависит от нашего поколения. Дети — наше будущее, — рассказала Анжела Таулер, помощница режиссера, репетиционный директор в команде Акрама Хана. — Мы думаем, что эта постановка поменяет отношение людей к климатическому кризису. Артисты играют животных, поэтому зрители могут посмотреть на экологические проблемы их глазами. Мы надеемся, что люди задумаются, что можно сделать, чтобы избежать климатической катастрофы.

Мурашки по телу, при этом никакого напряжения, а нега, вдруг мне захотелось заплакать от смешанности чувств при просмотре балета “Евгений Онегин” Бориса Эйфмана. Известный петербургский хореограф осовременил произведение Пушкина: время действия перенесено в лихие 90-е с путчем, отсюда малиновый пиджак на Онегине, дискотека с поножовщиной, на фоне — разводной мост в Петербурге.

Хореография острая, прожигающая, психологизм пронизывает движения, выражающие широту русской души, ее метания, противоречивость, обреченность на несчастье и экзистенциальную боль.

При всех экспериментах с внешней атрибутикой и непушкинской углубленности в чувственное в этом балете передан пушкинский стиль (ясность, отсутствие словесных украшательств, разговорные средства выражения, скольжение стиха в “Евгении Онегине”, о котором писал Набоков, — эти особенности пушкинского слога прочитываются в сценической постановке танца).         

Эклектика, эксперименты балета “Евгений Онегин” не ослабили главное — любовь, которая у Пушкина разная: наивная, пылкая, надрывная, невзаимная, настоящая. Здесь вся жизнь, вся душа, вся любовь Пушкина, писал об этом романе Белинский.

Зал театра Навои 2 дня был заполнен до отказа, зрители долго аплодировали и кричали браво артистам.

— Каждый хореограф самостоятельно определяет облик и содержание своего искусства, — сказал нам Борис Эйфман. — Я полагаю, что деятели танца XXI века должны обращаться к зрителю на языке, адекватном внутреннему миру и проблемам современного человека. Хотя, с другой стороны, я сам никогда не гнался за злободневностью. По-настоящему актуальным, по моему глубокому убеждению, может быть лишь то искусство, которое затрагивает вечные, надвременные темы и вопросы. Потому что именно они во все эпохи волнуют как художников, так и аудиторию. Если говорить о стилистических истоках репертуара нашего театра, то, безусловно, нельзя не признать значительную роль классического балета. Это первооснова, азбука для нас. Однако на протяжении всех 46 лет существования труппы мы активно обогащаем хореографический язык, развивая и совершенствуя собственное направление — русский психологический балетный театр. Переосмысляя различные стили и течения, мы создаем особое искусство, аналогов которому в мире нет. Его отличительными чертами являются философская и эмоциональная наполненность, наличие четкой драматургической структуры, а также обращенность к тайнам жизни человеческой души.

Балет Эйфмана “Эффект Пигмалиона” о превращении неуклюжей простушки в танцующую куклу. Одна дворовая пацанка, смешная, танцует хулиганисто — это девушка из трущоб Гала. Вторая — высокомерно утонченная, обольстительная, танцует изгибисто, как струна — это Тея, партнерша чемпиона по бальным танцам Лиона. А вокруг двух прекрасных антагонисток шумит мир уличных и исполнительских танцев.

Чемпион по бальным танцам — условный принц, который Галу обучает этим танцам. Она в него, естественно, влюбляется, но он остается с грациозной Теей и своим кругом, а несуразная девчонка из трущоб остается с разбитым сердцем. И только во сне пара из разных слоев общества может воссоединиться.

Казалось бы, тривиальный сюжет. Но на сцена такая танцевальная феерия — Эйфмановская балетно-акробатическая хореография, где и пары с паркетными бальными танцами, и комичные па Галы в стиле Чарли Чаплина, и страстное женское соло Теи, и невероятные мужские поддержки — блестящее, бурлящее, с эмоциональными накалами от душевных взлетов до падений шоу.

Легкая по энергетике, шутливая, мюзиклоподобная трактовка известного мифа о Пигмалионе и его прекрасной статуе также понравилась нашей публике. От “Эффекта Пигмалиона” зрители получили эффект праздника.           

— Этот спектакль сделан в комичном, утрированном варианте, чтобы вызвать улыбку у зрителя, — сказал Олег Габышев, заслуженный артист России, солист Театра балета Бориса Эйфмана, исполнитель партии Лиона, — Главная идея постановки — у людей из простого народа много талантов, просто нужны возможности, средства, чтобы их раскрыть, так из обычной девочки с улицы можно сделать чемпионку мира по бальным танцам.

Мне кажется, современные постановки более честные что ли, они уходят от театральной фальши или строгих правил. У нас энергетические посылы на разрыв, это трогает зрителей.

Ташкентские зрители надолго запомнят хореографическое волшебное зрелище, подаренное талантливыми мастерами мирового балета.